Велика и на диво прекрасна земля Русская.
И сюрпризами богата.
Едешь, бывает, по узенькой такой дороге областного значения (Липецк-Чаплыгин, к примеру),
скучно. Кидаешь взгляд в сторону, а там...
А там в разрыве открывается такой простор, что разве с берега моря увидеть!
Да это и есть море - море леса.
Зелёное, волнующееся, шумящее...
И понижается к горизонту уступами: всё ниже, ниже, ниже...
А потому видно вёрст на тридцать туманной, исчезающей в прекрасном далёко дали.
А ещё бывает, едешь такой, едешь по равнине где-то под Тамбовом, думаешь о своём
и вдруг обнаруживаешь, что за окном мелькают верхушки сосен
(а сосны такие - в охват)
и отступают, отступают вниз, вниз
и вот уже ты едешь выше сосен, а по верхушкам светит солнце и всё переливается
самым настоящим зелёным золотом.
А потом лес прорезает узенькая ржавая одноколейка и когда проезжаешь
точно над ней, становится видно, что в том месте где железная дорога выползает из леса,
просека буквально взрывается простором, которому только и не хватает дымящего и стучащего
всеми котлами закопченного паровоза, чтобы прикинуться раем.
И куда там пресловутому хогвартс-экспрессу: сразу ясно что
по этой железной дороге свистя и громыхая, окутываясь клубами пара можно ворваться
прямиком в девятнадцатый век...
И сюрпризами богата.
Едешь, бывает, по узенькой такой дороге областного значения (Липецк-Чаплыгин, к примеру),
скучно. Кидаешь взгляд в сторону, а там...
А там в разрыве открывается такой простор, что разве с берега моря увидеть!
Да это и есть море - море леса.
Зелёное, волнующееся, шумящее...
И понижается к горизонту уступами: всё ниже, ниже, ниже...
А потому видно вёрст на тридцать туманной, исчезающей в прекрасном далёко дали.
А ещё бывает, едешь такой, едешь по равнине где-то под Тамбовом, думаешь о своём
и вдруг обнаруживаешь, что за окном мелькают верхушки сосен
(а сосны такие - в охват)
и отступают, отступают вниз, вниз
и вот уже ты едешь выше сосен, а по верхушкам светит солнце и всё переливается
самым настоящим зелёным золотом.
А потом лес прорезает узенькая ржавая одноколейка и когда проезжаешь
точно над ней, становится видно, что в том месте где железная дорога выползает из леса,
просека буквально взрывается простором, которому только и не хватает дымящего и стучащего
всеми котлами закопченного паровоза, чтобы прикинуться раем.
И куда там пресловутому хогвартс-экспрессу: сразу ясно что
по этой железной дороге свистя и громыхая, окутываясь клубами пара можно ворваться
прямиком в девятнадцатый век...
